За выходными и массовыми гуляниями наступят серые будни беднеющей страны

Наступает 1 января и страна на неделю впадает в состояние некоего анабиоза, которого, кажется, ждала весь год. На работу можно не ходить, а по телевизору начинается череда из новогодних шоу вперемешку с традиционными ирониями судьбы, служебными романами, кавказскими пленницами, джентльменами удачи и Иванами Васильевичами, которые уже давно стали неотъемлемыми атрибутами затянувшихся выходных.

«Голубые огоньки» и прочие действа, организуемые пестрой артелью тружеников отечественного шоубизнеса, давно превратились в нечто, находящееся по ту сторону добра и зла. Любая идея, как сказал один современный писатель, равно или поздно превращается в свой антипод. Но кто бы мог подумать, что советская традиция выродится до такой степени, став воплощением безвкусицы и пошлости, которую многие, к сожалению уже не замечают.

От попсовых, опять же советских фильмов, чувства смешанные. Они давно разлетелись на цитаты, употреблять которые уже как-то лень. Все эти «собака с милицией приезжала», «кина не будет – электричество кончилось» и «какая гадость эта ваша заливная рыба» намертво въелись в память, и, кажется, набили оскомину. Но в них есть какое-то ощущение уюта, вынесенное из детства, когда Новый год с подарками под елкой был действительно волшебством. Со шкафа доставалась большая коробка из-под цветного телевизора, в ней лежали елочные игрушки, увесистые гирлянды с маленькими цокольными лампочками, мишура и Дед мороз со Снегурочкой. Их покупали, когда маленькими были еще ваши родители. Тут же, в полированной «стенке», стоял и сам телевизор. Какой-нибудь «Садко», «Горизонт», или «Рубин». И поток кинокомедий, которые нельзя было посмотреть на видеокассетах или найти в интернете, действительно был праздником. Те, кому сегодня от 35 примерно таким и запомнили детство.

А потом все это как-то тихо и незаметно исчезло. И коробка со старыми игрушками и громоздкий телевизор с выпуклым экраном и ощущение праздника, и ожидание чего-то загадочного большого и интересного. Той жизни, которая будет впереди. Сказка померкла и растворилась, на смену ей пришла реальность. Вот 1999-й. В новогоднюю ночь появляется Ельцин, действительно уставший и измотанный. Но какой-то доверительный и откровенный, в последний раз обращающийся к гражданам страны в качестве президента. В кадре на заднем плане украшенная елка: «Я принял решение. Долго и мучительно над ним размышлял. Сегодня в последний день уходящего века я ухожу в отставку. Я много раз слушал: Ельцин любыми путями будет держаться за власть, он никому ее не отдаст. Это вранье. Дело в другом. Я всегда говорил, что не отступлю от Конституции ни на шаг. Я ухожу. Ухожу раньше положенного срока. Я понял, что мне необходимо это сделать. Россия должна войти в новое тысячелетие с новыми политиками, с новыми лицами, с новыми сильными энергичными людьми. А мы, те, кто стоит у власти уже многие годы, мы должны уйти».

В последней президентской речи первый президент России сказал, что страна уже никогда не вернется в прошлое и пойдет только вперед, а он, Ельцин, не должен мешать этому.  Потом уходящий президент попросил прощения за то, что не оправдал надежд и за этим чувствовались настоящие эмоции. Эти слова были последними словами Бориса Ельцина на посту главы государства. После экран ненадолго погас и в кадре появился Путин. С цепким сверлящим взглядом и чеканными фразами, больше подходящими для политического ультиматума, чем для новогоднего поздравления. Сказанное им, в общем, как ультиматум и прозвучало: «Обращаю внимание на то, что ни минуты не будет вакуума власти в стране. Не было и не будет. Я хочу предупредить, что любые попытки выйти за рамки российских законов, за рамки Конституции России будут решительно пресекаться. Свобода слова, свобода совести, свобода средств массовой информации и права собственности: эти основополагающие элементы цивилизованного общества будут надежно защищены государством».

Преемник с ощутимым напором в голосе сообщил россиянам, что Федеральная пограничная служба вооруженные силы и другие органы правопорядка работают в штатном режиме и что «государство стояло, и будет стоять». Вчерашний премьер, вставший у руля страны, заявил, что в Новый год сбываются все мечты, «а в такой необыкновенный новый год уже тем более». Что имел в виду Путин под «необыкновенным» новым годом, наступление нового тысячелетия, или собственный приход к власти, так и осталось загадкой.

С 1999-го каждый год, с перерывом на четырехлетнее президентство Медведева мы видели и слушали Путина во время новогодних поздравлений. Он потихоньку старел (на подборке поздравлений разных лет это хорошо заметно), а ситуация с обещанными когда-то правами и свободами становилась все печальнее. Те, кто по сегодняшним российским меркам достигли среднего возраста, прожили при Путине половину жизни. Закончились «нулевые» и наступили «десятые». Теперь вот закончились «десятые» и начались «двадцатые». За пять минут до полуночи нам снова показывают Путина, поздравляющего ветеранов с грядущим 75-летием Победы в Великой Отечественной войне (он уже поздравлял их с 70-летием и с 65-летием победы) и что-то говорящего про бурное и динамичное время, развитие России, задачи перед обществом и страной и личные планы и мечты, которые непременно сбудутся.

Одни внимательно слушают национального лидера, другие переключает канал, третьи выключают звук и ждут, пока на экране покажут куранты. Четвертые идут в интернет, чтобы написать комментарий и поставить свою оценку речи президента, но обнаруживает, что сделать это нельзя, поскольку федеральные телеканалы «Россия 1» и «Россия 24», помня о прошлогоднем опыте, решили отключить опцию «дизлайк» и комментарии под президентским поздравлением на своих аккаунтах в «Ютуб». Как говорится, от греха подальше.

Кто-то, как автор этих строк, просмотрел поздравление Путина из чистого любопытства. Слушаешь, а в голове отчего-то рефреном звучит хрестоматийная фраза из уже упомянутой киноклассики: «Какая гадость! Какая гадость эта ваша заливная рыба!».

Вслед за праздниками прийдут серые будни с их неприглядной реальностью. И мы все опять окажемся в стране, где никто никуда не ушел, сказав, что уже много лет находится у власти и больше не должен мешать. «Конец новогодней ночи. Похмелье, пустота…».